Даже когда Гонсало де Кордоба решил двигаться дальше и войска покидали Птичий замок, ничто не отозвалось и не екнуло. Дженнардо лишь нетерпеливо притопывал ногой, глядя, с каким благоговением и нежностью Сантос прощается с семьей. Граф Аранда желал сыну победы и доблести, графиня только плакала, умоляя вернуться живым. Горная дорога, по которой они с Сантосом сотни раз ездили верхом, бежала в долину, оставляя позади высокие стены, птицы кружили над башнями, а в ушах Дженнардо гремел хорал. Salve, Regina! Царица этих гор и всего мира, что подарила мне великое счастье. Во славу Твою я положу к божественным стопам головы врагов… Конечно, воспитанный без всякой строгости менторами-вольнодумцами и отцом, обращавшимся к вере лишь по необходимости, Дженнардо не думал так. Он просто радовался от всего сердца и полагал, что Царица небесная добра к нему.